Падуанский университет и прогресс медицины
Падуанский университет не остался в стороне от «коперниканского» переворота в медицине, став зачинателем многих новых подходов. Выпускник и преподаватель университета Джироламо Фракасторо в 1546 году первым выдвинул обоснованную концепцию распространения инфекционных болезней в трактате «О контагии, контагиозных болезнях и лечении» («De contagione et contagiosis morbis et curatione libri tres»). Собственно сами термины «инфекция» и «дезинфекция» впервые были введены в научный оборот именно Фракасторо.
Однако основная заслуга Падуанской академии в контексте прогресса медицинских знаний связана с развитием анатомических представлений. До XVI века как студенты, так и их преподаватели были плохо знакомы с анатомией человеческого тела. Вскрытие трупов не приветствовалось церковью, поэтому все сведения о строении и функциях организма человека черпались из устаревших произведений Галена и Авиценны. Также существовал учебник по анатомии, составленный в 1316 г. Мондино де Луччи. Однако этот трактат также, по сути, представлял собой компиляцию Галена, поскольку его автор за свою научную карьеру вскрыл только два трупа.
Считается, что именно в Падуе в 1490 году появился первый в Европе (и мире) анатомический театр. Власти Венецианской республики довольно лояльно относились к вскрытию трупов патологами и даже поощряли подобные исследования. В частности, они сумели рассмотреть потенциал в 23-летнем студенте из Фландрии Андреасе Везалии. В 1537 году в университете Падуи ему присвоили степень доктора медицины, и сразу же Сенат Республики предложил ему должность преподавателя анатомии. Если в годы учебы в Париже, по воспоминаниям Везалия, ему, чтобы провести вскрытие, приходилось воровать трупы казненных преступников, то в Падуе анатомическим исследованиям был дан зеленый свет.
В результате уже в 1538 году вышли «Анатомические таблицы» («Tabulae sex») с гравюрами, выполненными учеником Тициана Иоганом Стефаном ванн Калькаром, который иллюстрировал все книги Везалия. В 1543 году появился краткий учебник анатомии «Извлечение» («Epitome»). Тогда же — в Базеле вышли семь томов основополагающего труда Везалия «О строении человеческого тела» («De humani corporis fabrica»).
Везалий, в отличие от Парацельса, не призывал сжигать трактаты Галена. Напротив, он подчеркнуто называл его «божественным мужем» и выражал свое восхищение обширностью ума и разносторонностью знаний Галена. С позиций скромного продолжателя дела великого римлянина Везалий осмеливался лишь указать на «некоторые неточности» Галена. Однако эта риторика с уклоном в научный этикет никого не могла обмануть — неточностей было так много, более двухсот, что книга Везалия фактически ниспровергала авторитет Галена.
Ни один научный прорыв не обходится безнаказанно. Везалию также пришлось заплатить свою цену — покинуть Падую под нажимом академических ретроградов. Но его идеи и подходы, тем не менее, продолжали развивать в университете — сначала Габриэль Фаллопий, а затем и Иероним Фабриций Аквапенденте. Последующая карьера самого Везалия сложилась вполне удачно — вернувшись в Брюссель, он стал придворным врачом императора Священной римской империи Карла V, а после его отречения — Филиппа II.
Так, меньше чем за сто лет после триумфального экзамена Скорины, преподавание медицины кардинально изменилось. Остальные науки тоже не стояли на месте. И вновь Падуанский университет находится на переднем крае прогресса: с 1592 по 1610 год Галилео Галилей преподает здесь астрономию, механику и математику.
По крайней мере, двое учеников Галилея имеют непосредственное отношение к Беларуси. В 1601 году у знаменитого пизанца учился механике Даниил Наборовский — личный врач, бессменный секретарь и доверенное лицо ярого протестанта и патриота ВКЛ Януша Радзивилла. После смерти своего патрона Наборовский поселился в Вильно и был избран городским судьей. К слову, Януш Радзивилл был женат на Софии Слуцкой (из рода Олельковичей), которую впоследствии причислили к лику святых «за защиту православия». Недавно были обнародованы документы, которые вызвали небольшой околоцерковный скандал: все дело в том, что православная святая София Олелькович-Радзивилл, без всяких сомнений, родилась и умерла католичкой.
Еще одним учеником Галилея являлся известный каббалист Иосиф Соломон Дельмедиго. Еврей с греческого Крита (тогда – часть Венецианской республики), он в 15 лет поступил в Падуанский университет, чтобы выучиться на врача. Но параллельно увлекся астрономией. В своих записках Дельмедиго уважительно называл Галилея «рабби», вспоминая о том, как учитель разрешил ему посмотреть на звездное небо в свой знаменитый телескоп. Последующая жизнь Дельмедиго прошла в скитаниях по всему свету. Но продолжительное время – в первой половине 1620-х годов — он служил придворным медиком у Радзивиллов.
И раз уж зашла речь об этом княжеском роде, нельзя не упомянуть, что некоторое время в Падуанском университете провел второй ординат несвижский Ян Юрий Радзивилл, сын Николая Кристофа Сиротки и Эльжбеты Евхимии Вишневецкой. В 1619 году он совершил большое путешествие по Европе, во время которого подолгу останавливался в Падуе и Болонье, посещая лекции в местных университетах.
Несколько ранее, в 1587-1588 гг. в Падуанской академии учился Ян Петр Сапега, кузен более известного нам Льва Сапеги. Впоследствии бывший студент Падуанского университета прославился как талантливый воин. В битве со шведами под Кирхгольмом, которая прогремела на всю Европу, он командовал правым флангом войск ВКЛ. Как и многие представители литвинской шляхты Ян Петр Сапега принял активное участие в событиях Смутного времени в России: сначала поддержал Лжедмитрия II, а после избрания королевича Владислава русским царем, перешел на его службу. Эти события были описаны Сапегой в его дневнике. Закончил свою жизнь Ян Петр Сапега в 1611 году в Москве, примерно за год до того, как остатки польско-литвинского гарнизона были вынуждены сдать Кремль войскам второго русского ополчения.