Флоренция / Фларэнцыя / Firenze

Сан Лоренцо и Святой Казимир

Сан Лоренцо – это история про внешность и содержание. Более непривлекательного фасада нет ни у одной базилики Италии. Если ничего не знать про содержимое, можно легко пройти мимо.

Если верить Петру Вайлю, когда Брунеллески только приступал к работе над проектом Сан Лоренцо, он предлагал Джованни ди Биччи снести окружавший церковь квартал, обеспечив своему будущему архитектурному шедевру достойный обзор. Банкир, естественно, отказался от этого безумства: выкуп земли и домов местных жителей грозил оставить семью Медичи как без денег, так и без политической поддержки флорентийцев. В результате главный западный фасад базилики выходит на стандартно маленькую и неказистую итальянскую пьяццу.

Уже после смерти Брунеллески папа Лев Х Медичи нанял Микеланджело для завершения реконструкции Сан Лоренцо. В частности, он должен был украсить фасад церкви мраморной облицовкой. Сохранились эскизы и деревянная модель фасада, выполненные Микеланджело. Судя по ним, мастер находился под влиянием Браманте и его проекта собора Святого Петра. Но реализовать своей проект Микеланджело не удалось. Он хотел использовать для облицовки каррарский мрамор, а Лев Х настаивал на мраморе из Пьетрасанты. Оба оказались изрядными упрямцами, не готовыми уступить, поэтому базилика Сан Лоренцо осталась со своим грубым, рифленым будто чипсы, фасадом.

Пять веков это обстоятельство не сильно беспокоило флорентийцев, но в 2011 году тогдашний мэр города Маттео Ренци неожиданно выступил с инициативой завершить проект Микеланджело, опираясь на сохранившиеся эскизы. По подсчетам синьора Ренци на всё про всё требовалось около 2,5 млн евро и 4 года. Но в 2015 году, посещая Флоренцию, никакого мраморного фасада на Сан Лоренцо я по-прежнему не обнаружил. Маттео Ренци к тому времени уже переместился в Рим, в кресло председателя итальянского правительства, там у него появились другие заботы. Кажется, и сама идея доделать за Микеланджело его работу, вызвавшая жаркие дебаты с участием профессиональных архитекторов и историков, исчезла из актуальной городской повестки. На мой взгляд, оно и к лучшему: имея такое содержание, глупо переживать из-за внешности.

***

Сан Лоренцо – не только архитектурный шедевр, к созданию которого приложили свою руку Брунеллески, Донателло, Микелоццо, Микеланджело, Верроккьо и другие мастера Возрождения. Это еще и фамильная усыпальница Медичи. Глядя на их надмогильные монументы, легко проследить, как укреплялось положение семейства и его роль в городской жизни, как постепенно «Медичи» и «Флоренция» стали едва ли не тождественными понятиями.

Довольно долго Медичи были всего лишь первыми среди равных. Более того, многие флорентийские семьи — Питти, Строцци, Пацци — вполне заслуженно считали их выскочками, людьми низкого происхождения. Власть Медичи времен Флорентийской Республики базировалась на сложносбалансированной системе из популизма, коррупции, патронажа, политических интриг и прямого насилия, которая периодически давала сбои. Иногда эти сбои оборачивались изгнанием, но бывало, что и кровавыми эксцессами, вроде заговора Пацци.

В 1428 году Брунеллески завершил работу над так называемой Старой Сакристией, а спустя год умер Джованни ди Биччи. Его надмогильную плиту, стоящую прямо в центре капеллы, не сразу отличишь от мраморного стола. Это очень простой, непретенциозный монумент. Сын Джованни — Козимо Старый — похоронен в крипте храма. Единственный признак того, что под скромной мраморной плитой лежит некоронованный король Флоренции, — надпись Pater Patriae («Отец Родины»). Городская синьория пожаловала Козимо этот почетный титул посмертно. Рядом находится могила Донателло, с которым Козимо связывала настоящая дружба, а не формальные отношения заказчик-художник. Представить такое соседство, скажем, всего сто лет спустя уже невозможно — статус Медичи к тому времени изменился кардинально.

Надгробия сыновей Козимо Старого — Джулиано и Пьеро — также можно увидеть в Старой Сакристии. Несмотря на то, что их создал Андреа Верроккьо, они не поражают особым шиком. Такие же могли заказать у Верроккьо и другие флорентийские семейства.

Теперь пройдем в Новую Сакристию — потрясающее пространство, спроектированное Микеланджело по заказу кардинала Джулио Медичи (вскоре он станет Папой под именем Климента VII). Меня поразило, с каким уважением Микеланджело отнесся к эстетической концепции Брунеллески и как он творчески ее развил, дополнив кессонированным купольным сводом а-ля Пантеон. Надгробия Медичи расположены в этой капелле не в центре помещения, а по периметру стен. Здесь похоронены Лоренцо Великолепный и его брат Джулиано, убитый во время заговора Пацци, а также еще два малоизвестных отпрыска Лоренцо Великолепного: Джулиано II герцог Немурский и Лоренцо II герцог Урбинский.

Парадоксально, но саркофаг знаменитого Лоренцо Великолепного, который он делит со своим злосчастным братом Джулиано, — это скромная плита, на нее не сразу обращаешь внимание. Ведь надмогильными памятниками ничем не примечательных сына и внука Лоренцо Великолепного служат скульптурные композиции «День и Ночь» и «Утро и вечер» — безусловные шедевры Микеланджело (даже невзирая на мужеподобные фигуры Ночи и Утра, по которым ясно, что Микеланджело, по всей видимости, никогда не интересовала женская нагота). Как объяснить такое явное предпочтение, оказанное Джулиано II и Лоренцо II? Что называется, «ничего личного»: просто они первыми из Медичи получили герцогский титул (пусть и не во Флоренции, а в Немуре и Урбино) и по этому формальному, но чрезвычайно важному для XVI века, принципу заслужили пафосные саркофаги.

Апофеоз роскоши — Капелла Принцев, где покоятся представители Медичи периода Великого герцогства Тосканского, начиная от Козимо I (не путать с Козимо Старым). Как это часто случается с барочными интерьерами, в этой часовне все немного чересчур: чересчур большой купол (второй по размеру после купола Дуомо); чересчур пестрая мозаика стен, сочетающая различный мрамор с ляпис-лазурью, перламутром и кораллами; чересчур позолоченные статуи великих герцогов (правда, их всего две – на остальные не хватило денег).

В 1737 году династия Медичи пресеклась. Последний из рода, великий герцог Тосканский Джан Гастоне хотел передать трон Карлосу Пармскому, который был наполовину итальянцем. Это решение было утверждено представителями великих европейских держав на встрече в Вене в 1731 году. Но спустя несколько лет, несмотря на протесты Джан Гастоне, его пересмотрели. Карлосу досталось королевство Обеих Сицилий, а Тоскану решили отдать Францу Стефану Лотарингскому (мужу австрийской императрицы Марии Терезии) за отказ от фамильного герцогства.

Эта рокировка, как ни странно, была тесно связана с политической ситуацией в Речи Посполитой, а именно — очередной неудачной попыткой Станислава Лещинского занять трон шляхетской республики. Первый раз он был избран королем при поддержке шведов в годы Северной войны и смещен после разгрома армии Карла XII под Полтавой. Второй раз Лещинский был избран королем Речи Посполитой при поддержке французов в 1733 году. Симпатии Парижа объяснялись просто: к тому времени дочь Лещинского Мария вышла замуж за короля Людовика XV. Тем не менее, французской мощи оказалось недостаточно, и Лещинский вторично утратил корону Речи Посполитой. Лотарингия стала для тестя французского короля утешительным призом, подарком зятя. А Великое герцогство Тосканское отошло к представителям лотарингской династии в качестве компенсации.

Надо отдать им должное, лотарингцы правили в целом разумно, были в меру толерантны и прогрессивны, а в 1848 году даже даровали своим подданным конституцию. Что, конечно, никак не уберегло их от революционных бурь XIX века, которые сначала смели эту монархию, а потом присоединили Тоскану к объединенной Италии.

***

Помимо многочисленных художественных шедевров базилика Сан Лоренцо интересна также тем, что здесь хранится частичка мощей святого Казимира — небесного покровителя Великого княжества Литовского.

Как известно, одним из условий брака Ягайло и Ядвиги было крещение Литвы по католическому обряду. При этом достаточно долгое время после 1387 года у ВКЛ не было «собственного» святого. Лишь внук Ягайло — Жигимонт (Сигизмунд) Старый — приступил к решению этого вопроса. Кандидатом в первые отечественные святые стал не кто-нибудь, а покойный брат Жигимонта — Казимир.

С юных лет его воспитывали как будущего короля Венгрии, но планы Казимира Ягеллончика посадить своего сына на мадьярский трон успехом не увенчались. Тогда отец начал приобщать Казимира-младшего к управлению Польшей и ВКЛ. Однако слабое здоровье, а возможно также отсутствие необходимых для государя качеств, не дали юноше проявить себя. Судя по отзывам современников, он был скромным, тихим и очень набожным человеком, далеким от политических интриг. В 1484 году Казимир скончался в Гродно в возрасте 25 лет, видимо, от туберкулеза. Был похоронен в Вильне, в кафедральном соборе.

В 1517 году папа Лев Х (сын Лоренцо Великолепного Медичи) по ходатайству Жигимонта Старого и Виленской диоцезии учредил специальную комиссию для проверки фактов различных чудес, якобы совершенных Казимиром после смерти. Судя по всему, комиссия сочла чудеса реальными, поскольку в 1521 году Лев Х издал буллу о причислении Казимира к лику святых. Но так сложилось, что этот документ затерялся в недрах папской канцелярии. Не исключено, что всему виной был разгром Рима и Ватиканского дворца в 1527 году армией императора Карла V, вошедший в историю как Sacco di Roma. Так или иначе, но точка в процедуре канонизации Казимира была поставлена лишь 7 ноября 1602 года папой Климентом VIII, который издал соответствующую буллу на основе копии документа времен Льва X, обнаруженной в ватиканском архиве.

В 1613 году Синод Виленской диоцезии постановил признать небесными покровителями Литвы святых Юрия (Георгия), Казимира и Николая. А в 1636 году папа Урбан VІІІ утвердил св.Казимира патроном Литвы и Польши. Тогда же мощи святого были торжественно перенесены в часовню св.Казимира в кафедральном соборе Вильни. Несмотря на многочисленные перестройки костела св.Станислава, эта капелла сохранилась по сей день — ее легко узнать по роскошному убранству.

В 1677 году частичка мощей святого Казимира была подарена великому герцогу Тосканскому Козимо ІІІ, отцу последнего Медичи Джан Гастоне. Козимо ІІІ распорядился передать реликварий в базилику Сан Лоренцо. Возможно, тогда же портрет святого Казимира кисти Карло Дольчи появился в собрании дворца Питти — резиденции Медичи (сегодня он висит в зале Аполлона Палатинской галереи). На картине Казимир изображен худощавым юношей с глазами, поднятыми к небу, рядом с ним лежит княжеская корона и лилии — оба элемента стали иконографической нормой задолго до создания итальянского полотна.

В Беларуси культ святого Казимира уже практически незаметен, но в современной Литве его продолжают чтить. Каждый год 4 марта, в день смерти Казимира, в Вильне проходит Казюкас — ярмарка народных ремесел.